Наиболее трудные минуты в своей пастырской деятельности священник переживает во время совершения таинства Покаяния, или Исповеди. Чин исповеди один, но приемов доведения до сознания кающихся тяжести содеянных грехов имеется много, так как к исповеди подходят разные лица, и каждый духовник исповедует по своей, выработанной практикой, методике.
Имеются наиболее известные и почитаемые верующими так называемые общие исповеди: лаврская, оптинская и многих выдающихся опытных духовников.
Ниже помещается одна из исповедей, опубликованная в «Афонских листках» за 1907 год.
Святой Василий Великий говорит: «Оплакивай грех: он есть недуг душевный; он есть смерть души бессмертной; он достоин неумолкаемаго, беспрестаннаго плача и рыданий; о нем да прольется всякая слеза, и да не престанет исходить из глубины сердца воздыхание».
В глубоком смирении оплакиваю я все грехи мои, вольные и невольные, ведомые и неведомые, явные и тайные, великие и малые, совершенные словом и делом, умом и помышлением, днем и ночью, и во все часы и минуты жизни моей.
Оплакиваю всякую мою гордость и тщеславие, самолюбие и кичение;
оплакиваю всякий мой гнев, раздражение, бесчинный крик, брань, ссору и ругательство;
оплакиваю всякое мое осуждение, порицание, злословие, оклеветание и поношение, — всякую мою злобу, вражду, ненависть, зависть, ревность, мщение и злопомнение;
оплакиваю всякое сладострастие, нечистоту, мечтание, похоть, влечение, всякое сластолюбие, невоздержание, объедение, пьянство, прихоть и чревоугодие;
оплакиваю всякое мое празднословие, сквернословие, кощунство, смех, шутки, остроты, насмешки, безумное веселие, песни, пляски, танцы и всякое бесчинное удовольствие;
оплакиваю всякое мое корыстолюбие, любостяжание, сребролюбие, скупость, немилосердие и всякое мое бесчувствие;
оплакиваю всякую мою леность, нерадение, негу, расслабление, праздность, рассеянность, беспечность, невнимание, многоспание, ничегонеделание или пустоделание и всякое мое бездействие в молитве, службе, посте и добрых делах;
оплакиваю всякое мое неверие, сомнение, недоумение, охлаждение, равнодушие, ослабление и бесчувствие к святой православной вере, все скверные, лукавые и хульные помышления;
оплакиваю всякую безмерную мою скорбь и печаль, уныние и отчаяние, и особенно совершенную мою произвольность в грехах.
Оплакиваю, но какими слезами достойно и прилично мне оплакивать все злосчастной моей жизни деяния, — все неизмеримо глубокое мое ничтожество? Какое начало положу настоящему сетованию? Как изобличу и обнаружу во всей наготе и подробности всякий мой грех, великий и малый, вольный и невольный, ведомый и неведомый, явный и тайный, всякий час, всякую минуту согрешения? Когда, с чего и как начну я плач покаяния и принесу плоды достойные? Быть может, скоро и внезапно предстанет мне последний час жизни; душа моя болезненно разрешится от грешного и скверного тела, и предстанут мне ужасные демоны и светлые ангелы, и будут изобличать и истязать грехи мои, а я в страхе и трепете буду не готов и не сумею дать какой-либо ответ: душа моя будет в смущении и страхе от зрака, вопля и крика лукавых и злобных демонов, от их ярого и наглого порыва и стремления увлечь меня в бездну ада. Ангелы Божий возьмут тогда бедную душу мою и приведут к грозному правосудному Богу. Како отвещаю бессмертному Царю, или коим дерзновением воззрю на Судию, блудный аз?
Увы мне! Доброго ответа не имею: всю жизнь провел я в лености и грехах, все часы и минуты — в суете помышлений, желаний и стремлений!
Сколько раз я клялся именем Бога напрасно?!
Как часто, легко и свободно, иногда даже нагло, дерзко и бесстыдно укорял или клеветал на ближнего в гневе, оскорблял, раздражал и осмеивал?!
Как часто величался, гордился, тщеславился и хвалился добрыми качествами и делами, которых не имею?!
Сколько раз лгал, обманывал, хитрил, льстил и был двуличен и лукав; как часто гневался, раздражался, выражал много нетерпения и малодушия?!
Сколько раз осмеивал грех брата моего, опечаливая его тайно и явно, глумился, злорадствовал над его проступком, недостатком и злополучием; сколько раз враждовал против него, имел злобу, ненависть и зависть?!
Как часто смеялся безумно, шутил, острил бесчинно, говорил много необдуманного, невежественного и неприличного и выражал бесконечное множество колких, ядовитых, наглых, легкомысленных, пошлых, грубых, дерзких слов?!
Сколько раз уязвлялся красотою, питал в уме, воображении и сердце сладострастные чувства и неестественно удовлетворял похоти плоти чрез мечтание или лицезрение?! Сколько раз язык мой выражал бесчинства, пошлости и кощунства о предметах сладострастия?!
Как часто был властолюбив и чревоугодлив, услаждал себя лакомствами и вкусными, многообразными и различными яствами и винами, по прихоти и невоздержанию, до объедения и пресыщения, — сколько раз был нетрезв и пьян, невоздержен в пище и питье и нарушал священные посты?!
Как часто из корыстолюбия, гордости или ложного стыда я отказывал нуждающемуся во внимании и помощи, был немилостив, скуп, безжалостен, сребролюбив, корыстолюбив и любостяжателен?! Как часто входил в храм Божий без страха и трепета, стоял там и молился рассеянно и легкомысленно, и выходил оттуда с таким же духом и расположением?! В домашней молитве также был холоден, нерадив и молился весьма мало, вяло, лениво, без внимания, усердия и благоговения, и вообще не исполнял установленных правил молитв!
Как вообще я был ленив и расслаблен негою и бездействием; как много часов проводил во сне каждый день, сколько раз в постели услаждал себя сладострастными мечтами и осквернял плоть свою?! Сколько часов проводил я в пустых и праздных занятиях, удовольствиях, веселых разговорах, речах, шутках, смехе, играх и забавах, сколько безвозвратно погибло у меня времени в болтовне, сплетнях, осуждении и порицании; сколько потерял часов в пусто-делании или ничегонеделании?! Как ответ дам Господу Богу за каждый час и каждую минуту потерянного времени? Истинно, все время жизни моей провел я в лености.
Сколько раз я унывал и отчаявался в спасении своем и милосердии Божием или по безумному навыку, бесчувствию, невежеству, наглости, бесстыдству и окаменению совершал грех произвольно, охотно, в полном разуме, при всем сознании, от доброй воли, и намерением и мыслию, и самым делом, и чрез то самое попирал Кровь завета Божия и снова распинал в себе Сына Божия и ругался Ему?! О, сколь тяжкому наказанию повинен я буду?!
Ах, зачем из очей моих не текут беспрестанные слезы!.. О, если бы от колыбели и до гроба, во все часы и минуты истерзанной жизни моей я источал одни только слезы! Кто даст главе моей воду и очесом источник слез, да оплачу мою душу, юже зле погубих?.. Боже мой, Боже мой! Для чего Ты оставил меня? Далеки от спасения слова вопля моего. Но да будет со мною воля Твоя, Господи! Аще хощеши имети мя во свете, буди благословен; аще хощеши имети мя во тьме, буди паки благословен. Аще погубиши мя со беззакониями моими, слава праведному суду Твоему; аще не погубиши мя со беззакониями моими, слава безмерному милосердию Твоему!